ДРЕЙФУЮЩИЙ ОСТРОВ ЛОСКУТНОЕ ОДЕЯЛО. ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ

     В Глиняном Доме новый день и новые истории...

 

 

     Спасибо моим дорогим подругам Леночке-Чаушке и Олечке, которые вместе со мной переживают серые будни сказкослогательства - без них половина моих записей не была бы такой красочной... Они обладают особым даром поиска удивительных иллюстраций, и в тот момент, когда я рву на себе  волосы от того, что не нахожу желанных картинок, от них прилетают ко мне трогательные письма, из которых на мои строчки проливается дивный дождь зримых образов, прорастающих в моём блоге... Леночка, Оленька, без вас на моих страничках было бы серо и скучно! Спасибо, ах, спасибо!

 

  

     В Глиняном Доме была особая кладовая, ключи от которой всегда находились только у Дедушки Бертика. В ней в особых футлярах, слегка потёртых на углах и возле замков, в специальных углублениях на бархате цвета красного вина хранились Фазы Луны. Каждый вечер в строго рассчитанное время Бертик отпирал эту кладовую, раскрывал соответствующий дню лунного календаря футляр, доставал Сегодняшнюю Луну, фланелевой тряпочкой бережно протирал её и выносил во двор. Кто-то из  Домочадцев всегда находился рядом. Во дворе заранее выстраивалась сложная конструкция из ящиков, столов и лестниц, на которую взбирался сам Дедушка и те, кому он в этот вечер доверял помочь ему закрепить на должном месте небосвода серп или неправильный овал тончайшего серебра. Ещё в  футлярах хранились гвоздики, которыми хрупкая Фаза крепилась к небу. Правда там гвоздики выглядели звёздной пылью, рассыпанной в лунном свете... Сегодня в Доме были особенные гости, поэтому Дедушка Бертик пригласил именно их помочь ему укрепить в небесах ночное светило.

      Сегодня утром, после обильного завтрака, как только открылись близлежащие магазины, Бабушка Лина, Гранечка и Инна, собрав детей, отправились покупать им новые одёжки-обувки. Женщины в магазине, женщины, выбирающие обновки для шестерых детей - это тема для отдельного рассказа. По поводу каждой застёжки, каждого воротничка разворачивалось горячее обсуждение. Цвет, фасон, качество - всё изучалось досконально. Поэтому из магазинов Домочадицы, да и детишки, вернулись изрядно уставшими. На хозяйстве оставались Лукерья и Нина, потому что "война войной, а обед по расписанию"! Нина готовила быстро - ножи, тёрки, чашки и поварёшки так и мелькали в её руках. Казалось,  кастрюли, чугунки и сковородки сами собой прыгают в печь, и сами  разливают и раскладывают готовую еду по тарелкам. Лукерья источала миролюбие - уж очень споро работала Нина, а значительнее человека, хорошо выполняющего свою работу Тыква ничего себе не представляла. Так что к обеду ребята щеголяли в тёплых и ярких платьях, и все Домочадцы были вовремя накормлены. День пролетел незаметно, наполненный замечательными домашними делами и заботами...

   Аграфена сидела на крыльце дома, внимательно наблюдая за процессом водружения Новой Луны.  Двое младших  ребятишек прильнули к ней - они так и держались за её юбки с самого утра... 

     ...Копыта молодой кобылки Милушки ритмично отстукивали километры просёлочной дороги.  Раза два в неделю Аграфена ездила в Молочные Реки за молоком для Домочадцев, и сегодня был как раз такой день.
   Девушка правила Милушкой уверенно и добро, и поездка была в радость как ей, так и лошадке. Кобылка шла легко, пританцовывая и помахивая длинным хвостом, играя мышцами, получая удовольствие от возможности пробежаться, а Гранечка любовалась знакомым  до мелочей окрестным осенним пейзажем,  подставляла лицо мягкому солнцу и тихонько мурлыкала какой-то незамысловатый мотив собственного сочинения.  Её русые косы короной охватывали аккуратную головку, на щеках алел здоровый румянец. Синие глаза легко перебирали штрихи осенних дорожных примет. Сейчас повозка пройдёт небольшой изгиб дороги, и справа у обочины окажется похожий на спящего медведя валун, оглаженный и отполированный ветрами,  со скамейкой, неизвестно кем врытой рядом, чтобы пеший путник мог присесть и передохнуть.  Таких остановок у дорог на Лоскутном  Одеяле было немало, и очень часто скамьи устанавливались возле источников воды, чтобы любой мог утолить жажду...

     Проехав ещё некоторое расстояние от каменного "медведя", Гранечка остановила  лошадь.  У обочины сидела девочка лет семи, совершенно одна. Аграфена спрыгнула на дорогу. Надо было спросить - не нужна ли ей какая-либо помощь, ведь не может же ребёнок один сидеть на дороге  вдали от жилья просто так! Приблизившись, она увидела сидящую у дороги девочку-нищенку, просящую подаяние. Такого на  Острове никогда не водилось - все на нём работали и жили в достатке, а уж ребёнок-побирушка был и вовсе невозможным явлением.  Девочка сидела на земле, сложив тоненькие руки на коленях. На ней было серое холщовое платье, явно с чужого плеча, потому что оно висело  бесформенным балахоном, на плечах чёрная застиранная фланелевая накидка с большим капюшоном, а на ногах мужские стоптанные башмаки полноценного мужского же размера... Перед ней лежал маленький холщовый  мешочек из тех, что крепятся на поясе, широко раскрытый, в котором тускло отсвечивали две мелких монеты - наверное, сегодня на этой дороге было малолюдно, иначе лоскутяне подали бы ей гораздо больше. Гранечка вынула из кошелька монетку и положила её к двум, лежащим в мешочке. Потом она протянула девочке пряник и яблоко, которые были у неё в корзине, стоящей в повозке на сидении. Однако малышка смотрела мимо неё, так что Аграфеена подумала было:  побирушка незрячая. Она молча смотрела и не говорила ничего.

      - Откуда ты, милая? - спросила девушка. - Где твои родители, почему они отпустили тебя одну?

     - Мама больна, папы у меня нет, - ответила   девочка странным неживым голосом.

     - Возьми яблочко, пряник, скушай! Давай я  пойду с тобой к вам домой и посмотрю, чем можно помочь!

     - Мама больна, папы нет, к нам идти не надо, за  мной придут, - девочка продолжала говорить механически, глядя куда-то в пространство.  Все попытки Гранечки как-то разговорить её ни к чему не привели. Яблоко и пряник  она положила в тот  же холщовый мешочек, погладила девочку по плечу, постояла немного возле, надеясь что-то для себя решить, но поняв, что девочка не отвечает на все попытки сблизиться с ней, с сожалением вернулась в повозку и тронулась дальше. Поездка сразу стала тяжёлой - окружающие красоты больше  не доставляли радости, грустные мысли о странной нищей девочке не давали  покоя...

     Примерно на расстоянии полукилометра на противоположной обочине она вдруг увидела двух девочек, лет пяти и шести, так же просящих милостыню! Остановив Милушку, Гранечка подошла  к детям. Всё те же мрачные не по возрасту и размеру одеяния и обувь, такой же мешочек на земле, тот же взгляд сквозь неё, и те же заученные слова про больную маму и папу, которого нет! Она и им протянула пряников и яблок, и точно так же дети не взяли их в руки...  Боль  пронзила сердце Гранечки, но она решительно не понимала,  что же  ей надо сейчас делать, как помочь девочкам, кроме того, чтобы подать им ещё пару монет... Лошадка резво бежала дальше, а возницу терзали размышления о том, что же это  происходит на Острове - такого здесь не было никогда! Но на этом потрясения не закончились - через некоторое время она увидела у дороги сначала двоих попрошаек - девочку лет восьми и совсем маленького, немногим более двух лет, мальчика, а поодаль ещё  одного мальчика лет семи... Все   попытки разговорить детей оказались безуспешными, ответы  их были односложными, совершенно одинаковыми и выученными наизусть. Самый младший мальчик вообще повторял только два словечка "Папы нет..."  Скорее всего, он ещё не умел хорошо говорить, и это было всё, что он знал. А кроме этого  дети не сказали ей ни одного слова!

    Гранечка купила в Молочных Реках два бидона молока, аккуратно закрепила их в повозке, напоила Милушку, привязала её возле коновязи и пошла навестить  знакомую больную старушку, для которой привезла из Дома  дрожжевых пирожков с мясом и капустой, так хорошо укутанных и упакованных, что доехали ещё горячими,  и баночку молодого мёда.  Она открыла калитку, взбежала по ступеням  крыльца и позвонила в колокольчик. Через некоторое время дверь открылась.

     - Здравствуйте, тётушка Марта, - поцеловала старушку Граня. - Я смотрю, вы уже встали с постели! Как хорошо!

     - Да, деточка, мне полегче, правда далеко я  ещё не хожу, но уже выбираюсь посидеть в палисаднике, на воздухе, - ответила ей хозяйка. - Проходи, отдохни с  дороги! Выпей со мной чайку!

     Аграфена прошла на кухню, поставила на плиту чайник, разложила на небольшом блюде пирожки, поставила на поднос также банку с мёдом и отнесла всё в столовую. Она привычно хлопотала, но мысли её были заняты несчастными детьми, которых она встретила по дороге в Молочные Реки. Потом они попили чаю с тётушкой Мартой, поговорили об общих знакомых, о приятной осенней погоде, и  она засобиралась домой. Марта передела с ней гостинец Бабушке Лине - хороший кусок сыра, до которого Лина была большая охотница. Милушка уже отдохнула, поэтому обратная дорога не была для неё тяжёлой.     

    День клонился к закату, окрестный пейзаж окрасился в более глубокие тона, чем это было в разгар дня, длинные тени косыми стрелами пронзали белую дорогу. Вообще-то девушка очень любила поездки с Милушкой, лошадка всегда шла ровно, и Аграфена радовалась катанию, как ребёнок. Но сегодня она никак не могла избавиться от горестных мыслей о нищих детях, которых встретила  у дороги. Через некоторое время она добралась до места, где утром видела девочку с двухлетним малышом - их уже не было, и она вздохнула - где-то они сейчас?  Впереди было место, где днём у родника сидели две маленькие нищенки - от него на глазах девушки  отошла крытая повозка, но детей и здесь уже не было. Двигаясь неспешно за этой повозкой, она увидела, как та остановилась, и девочка, которая утром встретилась первой, забралась под брезентовое покрытие... Тут только Гранечка поняла, что идущая перед ней повозка собирала попрошаек, просидевших весь день у дороги, и эти дети не подаяние для больной мамы собирали, а так отрабатывали свой хлеб ... Через некоторое время повозка с детьми съехала с дороги на неприметный въезд в лес... 

     Вечером, когда все дела были уже переделаны, она поделилась своими дневными впечатлениями с  Бабушкой Линой и Лукерьей. Бабушка Лина вытерла глаза - набежали нежданные слёзы... 

     - Вот ведь, и откуда  вдруг взялось такое на  нашем острове? В жизни же не было подобного! Может быть, их родители только-только переехали и пока не обустроились? И то сказать - осудить легко, а мы же не знаем, что у них в семье приключилось...Спросить бы - может, помочь чем надо?

     - Да дети ничего не говорят, кроме нескольких заученных фраз...  И знаешь, такое впечатление, что они и не видят, и не осознают, что вокруг происходит. Хотя все зрячие, и выглядят здоровенькими... Как будто бодрствуют и видят сны.

     - Если будешь искать ответы - найдёшь обязательно, иногда они лежат на поверхности, надо просто взглянуть по-другому, - заявила Лукерья. 

     - Я уж у них у всех спрашивала, но ни один ребёнок не ответил, - горестно вздохнула Гранечка. - И как им помочь - просто ума не приложу!

     Прошло дня три, и Аграфена снова поехала в Молочные Реки - за маслом и творогом для Домочадцев.  На сей раз она поехала ближе к вечеру - её пригласили на день рождения к той самой старушке, которую она навещала в свой прошлый приезд в посёлок. И снова неподалёку от каменного "медведя" она увидела ту самую девочку. Остановив Милушку, она спустилась к побирушке. 

     - Здравствуй, маленькая, - сказала она, - как ты? Как твоя мама?

     - Тётя, помогите мне! - неожиданно сказала девочка. - Меня украли, увезли, когда я  шла в школу. Женщина в повозке сказала, что она наша новая учительница и едет как раз в школу, и может меня  подвезти. Я села к ней, и она угостила меня вкусным компотом, а потом я оказалась в чужом доме вместе с другими детьми... Теперь нас поят этим компотом ночью, перед сном, и утром, и мы постоянно находимся в полусне, и делаем то, что она нам говорит...

     А сегодня утром я споткнулась,  нечаянно пролила почти весь компот, но ничего ей не сказала. И она этого не заметила... И поэтому я сейчас смогла заговорить с вами! Пожалуйста, возьмите меня с собой, заберите  отсюда, я хочу домой! 

     - Конечно, идём скорее, и всех других детей сейчас заберём!

     - Нет, они же пили компот! Они не пойдут с вами, теперь они только на её голос пойдут...

     - Успокойся, милая, я тебя заберу, обещаю тебе, сегодня же заберу тебя! Но как тогда остальные дети? Их  тоже надо выручать... Надо потерпеть ещё немного - только сегодняшний день! Ты можешь убедить их не пить на ночь компот? Тогда я приду и заберу вас всех! Только ты скажи мне, где вы спите ночью? 

     - Эта женщина и ещё трое мужчин спят в доме, а нас укладывают в маленьком сарае во дворе... 

     - Тогда давай договоримся так: ты будешь вести себя как обычно. Вечером, когда вернётесь в тот дом, ты скажешь детям, чтобы они ни за что не пили компот. Пусть  выльют его куда-нибудь. Скажи им, что ночью за вами  придут друзья, чтобы  дети лежали тихо, но постарались не спать. А я прослежу за вами, и ночью, когда эти злодеи уснут,  проберусь к вам и выведу всех на свободу. А потом мы поедем на моей лошадке ко мне домой. Ты сможешь это сделать, не испугаешься?  В любом случае, теперь я знаю, что с вами произошло, и вместе с моими друзьями, вызволю вас, будь уверена!

     - Так вы не заберёте меня сейчас? - на глаза девочки навернулись слёзы. - Я не хочу возвращаться, я боюсь эту женщину! Заберите меня прямо сейчас!

     - Она такая страшная?

     - Да, её боятся даже Мохер, Кабашон и Канабис.

     - А кто это?

     - Это мужчины, которые помогали украсть нас и теперь охраняют. Я слышала, как Мохер  говорил Кабашону, чтобы тот не расслаблялся от её ласкового обращения, она сладко говорит о любви, но наносит удар в самое сердце, а в ярости не пощадит и собственную мать... 

     - Не плачь, милая, поверь мне, сегодня ночью я заберу и тебя, и всех детей! Потерпи совсем немного, всего несколько часов, прошу тебя! Никого не бойся, я буду рядом! Ведь если я  сейчас заберу тебя, она сразу перепрячет остальных, и мы никогда их не спасём, понимаешь! Тебе надо сосредоточиться и делать вид, что ты такая, как обычно, чтобы эти люди ничего не заподозрили. А потом потихоньку сказать  деткам, что ночью за вами придут и отвезут всех по домам, только, чтобы никто не пил этого компота!. Ты сможешь это сделать? Ты маленькая, тебе будет тяжело. Но я не вижу другого способа забрать от этих похитителей вас всех! Не испугаешься, не будешь плакать? Пожалуйста, помоги мне, чтобы я могла помочь вам! - Она гладила девочку по голове, по  плечам и утешала, как могла...

     - Хорошо! - сквозь слёзы кивнула головой девочка и глубоко вздохнула...

    С тяжёлым сердцем Аграфена тронула Милушку дальше. Вернуться сейчас в Дом не имеет смысла. Ди Ноель ещё позавчера ушёл в горы - делать новую карту ущелья. Вернуться должен  к вечеру. Сима уже два  дня в Кантилене, там понадобилась его помощь принцессе Алине. Да и Миша, кажется, тоже там - как-никак, министр... Так что, раньше вечера рассчитывать на  помощь не приходится. Значит, надо ехать в Молочные  Реки за маслом и творогом.

     В посёлке она ненадолго заглянула к тётушке Марте, поздравила её с  днём рождения и подарила носочки, которые связала сама - в полосочку двух цветов, кораллового и морской воды, с нарядными кисточками у щиколоток. 

Но Марта была очень взволнована, и настроение у неё было совсем не праздничное. Она рассказала Гранечке, что в Молочные Реки пришла ужасная весть. У её соседей, которые  три месяца назад уехали продавать сыр и масло в Кисельные Берега, где у молочнорекцев есть кооперативная лавка, пропал сынок. Родители в отчаянии объехали весь остров, но нигде не нашли мальчика. У Грани заныло сердце - эта история ещё снова напомнила ей о несчастных детях, находящихся в лапах злодеев. Посидев с Мартой совсем немного, она попрощалась, наказала старушке  надеяться на лучшее и тронулась в обратный путь. Она думала о родителях, которые, наверное, уже впали в отчаяние, потеряв детей. Во сколько семей сейчас пришло горе - страшно представить... И для чего эти похитители выкрали детей? Неужели только для того, чтобы жить на  горькие деньги, собираемые детьми? Уже стемнело, но она легко нашла тот самый въезд, по которому детей увозили  в глубь леса... Прямо у этого въезда она привязала Милушку к дереву и пошла пешком по узкой дороге между деревьями.

 Попетляв немного, дорога неожиданно вывела девушку на расчищенный участок, где стоял старый, но крепкий дом, рядом был разбит заросший бурьяном огород, а позади дома выглядывала стена сарая - скорее всего именно там и держали несчастных детей. Подойти к дому незаметно было практически невозможно, она смогла бы сделать это только в  полной темноте. Граня решила хорошенько осмотреться, а потом ехать в Дом и звать на помощь друзей.  Наконец совершенно стемнело. Перебегая от дерева к дереву, Аграфена подобралась к самому дому.

   Ей повезло - возле окна росла старая раскидистая верба, на которую она бесшумно взобралась. Перед  глазами открылась большая комната с горящим очагом, в которой за простым непокрытым столом сидели четверо - трое мужчин и женщина. Хотя... Определить её женщиной было непросто - она была одета в мужское платье и носила мужскую стрижку. Они ужинали и о чём-то говорили. Граня хотела было слезть с дерева и пробраться в сарай, как  вдруг женщина, закурив трубку, что-то сказала мужчине, сидящему у окна, и он обернулся и растворил оконные створки...

     - ...а то душно совсем, - продолжала женщина. - Наконец, утром получим свои деньги и сможем заняться новым делом. В этот раз сложилась неплохая ситуация - за эту парочку из дворца нам заплатили,  завтра Хан Бассейн заплатит за них ещё раз. А в перспективе те, которых мы продали взамен этих, снова вернутся к нам - но уже  за новую плату, и мы их продадим в третий раз,  и снова Бассейну! Так что, у нас появится дополнительная прибыль!

     - Можно было бы этих и не посылать на работу, - сказал один из мужчин.

     - Ты неправ! Чем скорей они поймут, что отныне должны зарабатывать себе на жизнь, тем скорей смирятся со своей участью. Хан Бассейн продаст их в рабство, и хорошо, если они попадут в богатые дома. А ведь могут быть использованы для самых разных надобностей! Так что, пусть уж привыкают к новым обстоятельствам.

     - Пожалуй! Да и нам расходов меньше - что они собрали, на то и  поели... Хотя, от твоего компота они и едят-то как цыплята...  Разбойники рассмеялись, согласно кивая головами.

     - Давайте уже спать ложиться, ведь Бассейн пташка ранняя - может приехать ни свет, ни заря, лишь бы поскорее возвратиться на корабль, только там он чувствует себя в  безопасности.

     Аграфена поняла, что у неё времени в обрез - она просто не успеет доехать до Дома и вернуться сюда с друзьями - ведь неведомый ей Хан Бассейн может приехать на рассвете и увезти детей прежде, чем Домочадцы придут на помощь! Выхода у неё не было, Провидение возложило на неё обязанность спасти детей, и она сделает это... Дождавшись, пока в доме погаснет свеча и всё затихнет, Гранечка слезла с дерева и крадучись пробралась к сараю. 

     - Йолечка, ты не спишь? Это я, Аграфена, - вполголоса сказала она. - Я пришла за вами!

     - Я не сплю! И дети тоже не спят, - шёпотом ответила ей Йоля. - Мы уходим? 

     Но прежде, чем Гранечка ответила девочке, дверь сарая распахнулась, и в дверном проёме с фонарём в руках предстала та самая женщина, что минут пятнадцать назад вместе со своими сообщниками обсуждала судьбу несчастных детей.

     - Эт-то я удачно зашла, - зловеще протянула она. - В наш курятник, оказывается,  ласка забралась? Ай-яй-яй! А мы и не знали!  Только непрошеный гость рискует, очень рискует! Вдруг его плохо примут? Но ты не переживай!  Ты нам тут в самый раз. За взрослую рабыню, да ещё такую складную и гладкую, нам заплатят гораздо больше, чем за десятерых ребятишек. Так что, ты сама свою судьбу определила, булочка медовенькая! - и она испустила такой пронзительный свист, что с ближайших деревьев начали осыпаться листья. Трое крепких мужчин выбежали из дома и в мгновение ока связали Граню по рукам и ногам. Она узнала их в неверном свете фонаря - это были разбойники, попытавшиеся украсть коровку Кору у фермера Анселя!

   - Всем спать, - рявкнула женщина детям, - и они беззвучно уронили головы на подушки. - А ты, сладкая моя, подумай сама: будешь кричать, мы завяжем тебе рот. Так что, лучше дожидайся утра молча! Я бы тебя себе оставила, уж очень ты мне приглянулась - ишь, глазищи какие синие, а сама  пышная да белая - но не могу сейчас. Деньги очень нужны. Ну да ничего, куплю себе замок, стану дворянкой, с десяток таких, как ты заведу. Не пришло ещё время для этого, немного подождать мне надо... А ты поедешь с Ханом Бассейном в его края - такая теперь у тебя судьба, значит! - она погладила Гранечку по щеке, пробормотав что-то неразборчивое,  бросила цепкий взгляд на детей, а затем вместе с остальными злодеями заперла дверь сарая снаружи.

     Бабушка Лина никак не могла уснуть - Гранечка не вернулась в Дом ночью, не предупредив об этом! Такого не бывало никогда! Она вертелась с боку на бок, выпила немеряно капель пустырника, но сон к ней так и не шёл. Глубоко за полночь она пошла искать комнату Дедушки Бертика. Комната оказалась совсем близко от её спальни. Она постучалась.

     - Бертик, а, Бертик! - тихо позвала она. - Проснись, мне кажется, у нас беда приключилась. Дверь сразу же открылась, как будто Дедушка ещё не ложился. 

     - Ты что ещё придумала? Какая беда?

     - Аграфена домой не вернулась, а поехала за маслом и творогом. Я вот думаю - не случилось ли что? И Бабушка Лина рассказала ему, что несколько дней назад Гранечка встретила на дороге попрошаек, и очень хотела как-то им помочь.

     Дедушка Беритк подробно расспросил Бабушку об этой истории, о том, где именно встретились Гране эти детки. Потом, подумав, сказал: 

     - Пойду, парней подниму. Вместе обсудим.

     Через несколько минут в комнате Дедушки Бертика заседал "военный совет".  Генерал-картограф первым делом разложил на столе карту той части острова, где у дороги лежит "каменный медведь".

     - Так! И что мы имеем в данном  квадрате? - сказал он, наведя на карту полевой бинокль, -  Поскольку дети сидели в этой части дороги, ночевать они должны поблизости - нет смысла привозить их сюда с  другого конца  острова.  Вокруг лес. Вот "медведь". Так... А это что? А, это как раз небольшая дорога в глубину леса, а  вот и старый дом егеря с хозяйственными постройками. Егерь с семьёй перебрался оттуда, потому что его дети подросли и пошли в школу. А дом сейчас пустует. Если и прятать побирушек - то только здесь, больше и негде! Седлайте коней, парни, не иначе наша Аграфена  туда и направилась - деток проведать. Только почему ночью, и почему не возвратилась? Если в том доме беда стряслась - поможем. Если беда с Граней - вызволим.  - с этими словами он повесил бинокль себе на грудь и отправился надевать походные сапоги.

     Начало светать, когда Ди Ноель, Дедушка Бертик, Сима, Гоша и Миша выехали на  дорогу, ведущую к Молочным Рекам.  Около часа понадобилось им, чтобы  добраться до ответвления дороги в чащу леса. Они остановились, чтобы осмотреться. И в это время прямо на них из лесу выехали три повозки.  Каково же было удивление Домочадцев, когда они увидели, что в одну из них   впряжена Милушка, и это  та самая повозка, на которой Гранечка вчера уехала за молоком! 

     - Стой! - крикнул командным голосом Ди Ноель. Но от его крика обоз резко прибавил ходу. Маленький отряд генерала-картографа бросился в погоню. Через несколько минут Мише удалось обогнать первую из повозок и осадить своего коня поперёк дороги. Повозкам  пришлось остановиться. Ди Ноель, оставив Симу возле последней повозки, а Дедушке Бертику и Гоше приказав встать по сторонам этого обоза, подошёл к вознице, правящему Милушкой. 

     - Каким образом эта повозка оказалась у тебя? - генеральским голосом спросил он.

     - Я купил её, - подобострастно ответил ему явный чужестранец. На нём было запылённое дорожное платье и мягкие сапоги на толстой подошве. Рукой он приветственно коснулся тёмно-зелёной  чалмы.

     - У кого и когда? - продолжил расспросы Ди Ноель.

     - У молодой женщины с  синими  глазами. Она продавала лошадь вместе с повозкой, сказала, что ей деньги нужны. А мне цена подошла. Вот  я и купил. - чужеземец выразительно жестикулировал, и поза его выражала почтительную вежливость к Ди Ноелю.

     - А ты кто такой, и как здесь оказался?  - Ди Ноель не оставлял вопросов.

     - Я торговец, сюда приехал  за коврами. Купил, теперь возвращаюсь на корабль. Пожалуйста, не задерживайте меня, я могу опоздать к отправлению! - он умоляюще приложил руку к  груди.

     - Так сам посуди: утро раннее, место пустынное. я купец, у меня товар. А вдруг лихие люди налетели? Вот и прибавил скорость.  Да и любой на моём месте поступил бы так же. Могу я теперь ехать дальше? - речь его была уверенной и спокойной.

     - Погоди, сейчас посмотрим. - С этими словами Ди Ноель откинул брезентовый верх повозки и увидел свёрнутые рулонами ковры разных размеров и расцветок. Больше ничего внутри не было. Он подъехал ко второй повозке, откинул её полог. В ней сидели дети, испуганно жавшиеся друг к другу, и странное существо неопределённого пола. У их ног стояла пара дорожных саквояжей. В третьей повозке сидели трое мужчин, в ней также был свален кое-какой дорожный скарб. Ди Ноель задумался. Аграфены не было. В конце-концов, мало ли, почему ей понадобилось срочно продать повозку с Милушкой - когда нужна была помощь, она не останавливалась ни перед чем. Домочадцы знали, что однажды в дороге она случайно услышала разговор незнакомых ей попутчиц, как в  отдалённом селе погибает мужчина, и ему нужна кровь определённой группы. Той же группы, что была и у неё. И не раздумывая ни минуты,  Гранечка сошла с дилижанса и пересела на другой, идущий в то село, нашла этого человека и дала ему свою кровь. Может быть, тем нищим  детям, срочно нужна была помощь, вот  она и продала Милушку  этом торговцу... Ди Ноель уже был готов разрешить купцу продолжать дорогу, как вдруг к нему приблизился Миша и тихо сказал:

     - В повозке как раз шестеро детей - четыре девочки и два мальчика, один из них совсем маленький. Помнишь, Бабушка Лина рассказывала. Это те самые дети, которым на помощь отправилась Гранечка. И ещё! В повозке с Милушкой наши, домашние, горшки с маслом и творогом. Допустим, повозку и лошадь она продала. Но масло и творог тут причём?  Здесь что-то не то, Ди Ноель! Я чувствую! - И тут же Миша во весь голос закричал:

     - Аграфенаааааааа! Гранечкааааааааа! Где ты?

     В этот момент из второй повозки рванулась и бросилась прямо под ноги лошади Миши девочка в чёрной накидке с капюшоном:

     - Она в ковре! Её закатали в ковёр! Спасите! - отчаянно закричала она.

     - Бойцы,  прицел на повозки! При первом движении стрелять! - скомандовал Ди Ноель.  - Миша, пусть этот купец выгружает ковры! Дети, спускайтесь сюда! Спускайтесь к этой девочке!

     - Что такое! Это мои дети! - завопила женщина, сидящая в повозке с детьми. (Оказывается, это женщина, - отметил про себя Ноель). Но девочка, выпрыгнувшая из повозки первой кричала:

     - Нет! Она не мама! Она украла нас всех и продала этому человеку! Он увозит нас в рабство! - Слёзы градом катились по её щекам, она прижала к груди сцепленные руки и умоляюще переводила взгляд с Миши на  генерала-картографа. 

     - ЧТО? - закричал Ди Ноель таким военным голосом, что присели все лошади в обозе . Женщина и мужчины, сидящие в третьей повозке, спрыгнув, бросились в лес. Торговец застыл было возле Милушки, но Домочадцам было не до него. Почувствовав это, он мелкими шажками отступил назад, затем потихоньку ступил на обочину, и внезапно тоже бросился в придорожный кустарник... Но Гоша с Дедушкой Бертиком вынимали из повозки детей, а Миша с Симой и Ди Ноелем сбрасывали на дорогу ковры. В самом низу, на дне тележки, они нашли особенно большой и тяжёлый ковёр. Они торопливо разворачивали его все вместе, он был необычно тяжёлым, и Домочадцы на мгновение оцепенели, разложив его на земле. В нём лежала почти задохнувшаяся Гранечка со связанными руками и ногами. Сима брызгал ей в лицо водой из походной фляги, Ди Ноель хлопал её по щекам и растирал руки. Через пару минут она пришла в себя...

     ...После того, как молодой месяц тонким лезвием рассёк сумерки, и на площадку перед Домом пролился серебряный свет, все уселись вокруг вечернего чая. Стол был покрыт замечательной  белой скатертью, вышитой цветной гладью. Эту скатерть в ярких цветочных гирляндах и нарядных птичках Домочадцы видели только по большим праздникам. Для такого случая Бабушка Лина достала особенно нарядные белые фарфоровые чашки, расписанные внутри розами и васильками. Под каждую чашку стелилась отдельная кружевная салфетка. Вечерами воздух уже становился прохладным, и потому горячий самовар сообщал компании сугубое тепло Глиняного Дома. Сегодня  Лина напекла пышных ароматных  ватрушек, а ещё на столе было несколько сортов недавно сваренного варенья, большие шоколадные конфеты с черносливом и абрикосами внутри, свежее масло и теплые от самовара бублики.

     - Завтра утром я и Дедушка Бертик поедем развозить вас по домам, ребятишки! - сказал Ди Ноель.  Дети оживились, заулыбались. - Ну, с адресами Йоли, Лёли, Ляли и Лёлика мы разобрались. Теперь расскажи-ка нам ты, малышка, откуда тебя забрали эти злодеи?  Ты такая маленькая, с тобой объясниться будет гораздо труднее... Но мы постараемся - может быть, объявления в газеты дадим, что ли... Ворон подключим к сбору информации... А что с этим мальчиком делать - ума не приложу. - Ди Ноель указал подбородком на самого маленького из детей, сидящего на коленях у Гранечки. - Он ведь совсем не говорит ещё!

     - Они были у этих воров раньше все нас. Но как их зовут мы не знаем, - погрустнев от воспоминаний сказала Йоля. - Нам не разрешали называть друг друга по именам, они хотели, чтобы мы как можно скорее забыли всё о себе...

     - Меня  зовут ваше королевское высочество принцесса Аквилегии Стэйси, - неожиданно чётко ответила самая младшая из девочек. А это мой брат, его королевское высочество наследный принц Аквилегии Зорин.

     - Зорин, - повторил за ней малыш. Он действительно почти не умел говорить, и узнать - кто он и откуда было сложнее сложного.

     Над столом повисло полное молчание, пение самовара стало сольным. Ребята наслаждались чаем с подзабытыми вкусностями. Домочадцы выразительно переглядывались.

     - Детки, время позднее, давайте-ка настраиваться на отдых, сегодня у всех нас был очень бурный день, - сказала после долгой паузы Бабушка Лина. Дети нехотя стали подниматься из-за стола, забирая с собой надкушенные ватрушки и бублики, рассовывая по карманам конфеты. Но маленький Зорин поудобнее устроился на коленях Аграфены, закрыл глаза и блаженно вздохнул - он наконец-то уснул безмятежным детским сном...