Пространственная живопись художника Владимира Потапова - это уникальная техника объемного изображения на прозрачных слоях стекла или плексигласа. Данная техника заставляет пересмотреть привычное представление о классической картине как плоском и непрозрачном носителе.
Автор использует от 3 до 5 слоев плексигласа, на которых размещает отдельные фрагменты целого изображения, которое собирается только при фронтальном просмотре, при просмотре под углом - узнаваемый образ расщепляется и превращается в абстрактное красочное месиво. Классическая картина в сравнении с подобной техникой не обладает рядом выразительных возможностей и самое важное - глубиной, которую она, классическая фигуративная живопись, добивалась при помощи иллюзии трехмерного пространства на плоскости.
Field drawing, painting
Solo exhibitions
2008 "Baia Gallery”, Tbilisi, Georgia.
Group exhibitions
2007 Tbilisi State University professors and students exhibition. Tbilisi, Georgia.
2004 Exhibition dedicated to the International Day of Peace, Harmonious Development Center of the Ministry of Education. Tbilisi, Georgia.
2003 Easter Exhibition, Elene Akhvlediani Children's Art Gallery. Tbilisi, Georgia.
2002 Youth individual performers of individual folk art contest. Tbilisi, Georgia.
2002 International Day Exhibition, Artists' Association of Georgia, Tbilisi, Georgia.
giorgimdinaradze@yahoo.com

Выглядывал из - под стола,
В тебя стреляя желтым глазом.
Ты, между тем, пирог пекла,
Не заглянув под стол - ни разу.
Его, топорщились, усы,
Читалось грустное во взоре:
"Маруся, дай мне колбасы.
Мне без нее - сплошное горе..."
По кухне мощный шел духан,
Как из пекарного отдела.
А ты давай, крепись, братан,
Крепчай хвостом, ушами, телом.
Я позвоню по скайпу ей:
Скотину мучить, это - плохо.
Ты молока ему налей,
Будь милосердной, ради Бога!
И ты, услышав голос мой,
Исправишь положенье это.
А кот, довольный и живой,
Продолжит наслаждаться летом.
10. 04. 2014.

ДРЕЙФУЮЩИЙ ОСТРОВ ЛОСКУТНОЕ ОДЕЯЛО. ЧАСТЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Арлекин Мигель всегда приносил с собой новые запахи, обрывки истёртых историй и чьи-то еле заметные тени... Когда он снова надолго уезжал, неясные оттиски его пребывания в Доме поселялись в комнатах, и Олли жила ими до следующей встречи. Она перебирала свои ощущения от фантомов Арлекина, складывала из них одной ей понятные мозаичные картинки, наполняла их смыслом, и это заполняло её внутреннюю жизнь. А внешняя принадлежала домочадцам. Но так надолго он ещё никогда не уезжал, и она отчаянно по нему соскучилась. Олли никогда подолгу не плакала от сочувствия самой себе, а уж лить слёзы, проснувшись - такого с ней никогда не случалось. Поэтому она решительно стряхнула скорбные обрывки ночи, сосредоточилась, ощутила себя золотисто-розовой и открыла окно для знакомой бабочки Авроры. Собственно, Авророй её называли домочадцы, но Олли предполагала, что у неё есть какое-то другое имя - только как можно было узнать его, если бабочка не говорила?
Лёгкая гостья приветственно коснулась мокрой щеки Кошечки и опустилась на подоконник. Олли разрезала яблоко, очистила апельсин, и, положив несколько долек на маленькое блюдце, поставила угощение перед Авророй. Бабочка была давней и доброй знакомой домочадцев: она прилетала в гости с первыми тёплыми деньками и пряталась где-то с наступлением холодов. Чаще всего она навещала Говорящую Собаку Чау и Симу. Сегодня Олли предпочла бы побыть одной, ей очень хотелось подумать об Арлекине, но у неё была гостья, а молчать, если рядом друг, крайне невежливо - этого Кошечка позволить себе не могла. Она присела к столу, на котором завтракала Аврора, налила себе чая, и, надкусив песочное печенье, стала рассказывать бабочке о своих переживаниях.